ting_li

Жарой навеяло. Один учитель из нашей школы, Л.А., по комсомольской путевке ездил в свое время просвещать Советский Туркестан. Не знаю, где он конкретно уж их просвещал, тогда республики еще не определились. Скорее всего, это была территория Казахстана.Хотя могу ошибаться, я была совсем маленькая, когда он рассказывал эту историю моему отцу .
И вот ,один его местный коллега зазвал его к себе в юрту. Жена подавала чай. У неe были длинные толстые косы. Такие черные блестящие волосы. И наш учитель так этим косам удивился, что не мог отвести от них глаз некоторое время.
При всем таком великолепии волос, женщина сама по себе не была красавица: сильно смуглая, рябая и не первой молодости. Л.А. тоже был не прынц, бабы на него из-за одного взглтяда на шею к нему не бросались.
И, вот заметил Л.А., что хозяин дома начал трястись и дергаться, губу кусать и глазами вращать. Думает Л.А. "что такое? Приступ какой болезни, может".
Хозян ему тут сказал "пойдем, выйдем". Вышли они из юрты, и, все еще в тряске, местный учитель ему сказал:
- Ты на нащ женщин так больше не смотри. Будешь так пялиться- запросто зарежут. Я и то, просвещенный человек, ~~продвинутый~~, знаю, что ты местных обычаев не знаешь, и то -еле выдержал.
Очень это Л.А. удивило. Косы эти у него вызывали те же чувства, как, например, Алтайские Горы или озеро Байкал. Никаких эротических мыслей и в помине не было. Джентельмен и вовсе предпочитал блондинок.

Я не в курсе, был ли он в то время женат, или жена его в невестах еще ходила. Но чувствовалось, что была она в молодости красавица, вся такая белая и сдобная, то ли рыжая, то ли блондинка, под платком трудно разобрать. Женщины в возрасте у нас тогда в платочках ходили.
Видимо, Л. А. послушался совета коллеги и больше не пялился на местных красотко, какие бы косы у них ни были. Не суждено ему было умереть ни от ножа ревнивца, ни от пули басмача.
Так что вернулся вполне живой, нарожал детишек. Не помню, что именно он преподавал. Нас, во всяком случае он не учил.

Каждый раз в гостях, при виде какого-нибудь младенчика, он любил подбрасывать его на колене, приговаривая "хш, кмба, хш, кмба", наверно, по-казахски. Для мальчиков было что-то подлинее, в стиле улулюм-булюлюм-хиштаки-саританурым.

Не суждено ему было умереть от ножа и пули, умер он из-за жары. Был жаркий день, он, еще крепкий спортивный мужчина, вез дрова на грузовике. Погрузил сам бревна, уселся там сверху, снял рубашку и поехал на кузове , радуясь сквозняку. Его тут же свалило воспаление легких и он сразу (не помню, в течение недели, или даже дней) умер. На пенсию не успел выйти. Белое солнце - сильнее самой черной ревности.